БЫТЬ ИЛИ НЕ БЫТЬ КАК ДЕТИ
Слова из Нагорной проповеди «Будьте, как дети», подразумевают те детские черты, которые радуют и восхищают нас в детях. Детская чистота, наивность, открытость, бесхитростность вызывает желание защитить ребенка от жестокости и сложности мира взрослых, стремление как можно дольше сохранить в своем ребенке невинность и незамутненную радость жизни.

Иешуа Га Ноцри у Булгакова и князь Мышкин у Достоевского — взрослые люди, живущие «как дети». Они уверены, что мир в целом прекрасен, а там, где он не совершенен, его можно и нужно менять к лучшему. Они расположены ко всем людям и готовы помочь каждому, стремятся поделиться радостью своих открытий добра и истины, уверены, что «если с этим человеком поговорить, он очень изменится». При всей своей нивности оба эти героя проницательны. Они видят людей со всей их греховностью, но не осуждают («не судите и да не судимы будете»), а стараются облегчить их страдания.

Люди, сумевшие сохранить в себе детскую радость при виде весенних прогалин, детское удивление перед чудесами красоты и высот человеческого духа, детскую печаль перед несовершенством мира, встречаются не только в литературе , но и в жизни. К сожалению, их мало, потому что очень трудно, прожив большой отрезок жизни, не обрести цинизм, не принять готовность смирится с непорядочностью , не освоить способность отвернуться от чужого страдания. Все эти принципы взрослого мира: «Всем не поможешь», «Кто меня пожалеет», и, вообще - «такова жизнь» - обыденные и привычные оправдания лени, трусости и безразличия. Иногда детская непосредственность восприятия во взрослом человеке раздражает, не смотря на то, что это и есть нормальное восприятие правильного, порядочного человека. Просто, это трудно и становится страшно за такого человека, его открытость кажется незащищенностью, доверчивость — слабостью. Это впечатление обманчиво. Доброта таких людей, как это ни пародоксально, защищает их лучше, чем пресловутое силовое поле в рассказах фантастов. Контакты с такими людьми оставляют отпечаток на всю последующую жизнь. Невольно свои поступки начинаешь оценивать с учетом их взглядов и оценок.

Таким человеком был в моей жизни Дмитрий Апександрович Аросьев. При его жизни мы часто спорили с ним, я упрекала его в наивности, в неразборчивости дарения дружбы и доверия, он всегда отвечал, что предпочитает ошибиться в положительную сторону, чем проявить недоверие. Сейчас его советы и принципы, высказанные мимоходом к случаю (сам он говорил, что учить нужно не прямо, а около) помогают мне в очень многих сложных ситуациях. И довольно долго я была согласна с тем, что «быть, как дети», это прекрасно.

Но есть другая, теневая сторона детскости. Называется она инфантильностью. Если детскость по Христу — это мудрость, очищенная от злобы и зависти, то инфантильность — это незрелость.

Разница этих понятий лучше всего видна в том, как человек относится к ответственности. В Маленьком принце лис говорит «ты в ответе за тех, кого приручил», но Маленький принц сам принял на себя соовершенно взрослую ответственность и за Розу и за Барашка и за свою планету. А инфантильные герои Повелителя мух творят гадости и жестокости именно от детской безответственности и нежелания осмыслять свои поступки.

На мой взгляд, инфантильное неумение связывать свои действия с их последствиями это наиболее распространеннаяя причина неприятностей как самого человека, так и окружающих его людей. Мама подростка в его присутствии грубит его бабушке, а потом, слыша от него в свой адрес грубости, очень обижается и огорчается, а главное, не понимает, почему он ей грубит. Родители постоянно объясняют своему ребенку, как тяжело они работают и живут, чтобы он ни в чем себе не отказывал, и не понимают, почему их советы, требования и рекомендации он пропускает мимо ушей. Связать свои жалобы на жизнь и нежелание ребенка жить так, как они, не приходит им в голову.

Для ребенка нормально прятаться от неприятностей под одеяло и ждать, когда мама или папа придут и все исправят. Но как часто взрослые люди ждут, что какие-то мифические персонажи явятся и все наладят. Ребенок прогуливает школу? Ничего, заплатим психологу, он сделает нашего ребенка хорошим и правильным. У ребенка двойки? Ничего, наймем репетитора, он его научит. Ребенок сидит сутками у компьютера, связался с непонятной компанией? Ничего, вырастет поумнеет. И все это не требует моих личных усилий и даже особых волнений. Придет кто-нибудь и все само собой образуется. О таком делегировании ответственности писал Владимир Буковский, удивляясь инфантильности среднего американца. Я запомнила такой пример: Обычный средний американец не переносит малейшего дискомфорта. У его соседа сдохла собака, он идет к психоаналитику снимать стресс. Сами люди уже ничего не решают ни за себя, ни за своих детей. Они не готовы даже в мелочах справляться со сложностями сами. Для любого решения, любого действия нужен кто-то со стороны. А. Никонов описывает регламентацию жизни граждан США в таких мелочах, как мебель на балконе, газон перед домом, для работников многих фирм покрой одежды и прически. И это устраивает большинство людей — не надо думать, не нужно нести ответственность, принимать решения даже в мелочах.

В книге Бруно Беттельгейма «Просвещенное сердце» описана методика превращения человека в концентрационном лагере в «идеального заключенного». (М. Максимов, «Знание — сила» 1988г.) Суть метода — прививание взрослому психологии ребенка. Сужение интересов до чисто животных. Постоянный голод заставляет человека все время думать о еде. Что давали или что будут давать на обед, что едят эсэсовцы, что можно украсть или найти в помойке и т. д. В лагере особое, преувеличенное внимание к чистоте. У заключенных все время проверяют чистоту рук, ушей, обуви, постели. В наказание взрослому человеку снимают при всех штаны и секут розгами — типично детское наказание. Далее в лагере действуют бесконечные правила, инструкции и постановления. Все их запомнить невозможно, они часто противоречат друг другу и заключенный все время находится в состоянии нашкодившего школьника, всегда есть, за что его наказать. В результате — взрослый человек ведет себя, как ребенок. В лагере нет настоящих привязанностей, заключенные то ссорятся, то мирятся, то опять ссорятся. Этические нормы — детские. Заслугой считается украсть, утащить что-нибудь из лагерного хозяйства. Среди узников полно доносчиков, хотя доносительство не вознаграждается и не спасает от наказаний или газовой камеры.

Есть и другие приемы для поддержания инфантильного поведения и образа мыслей, например, так или иначе уничтожать всех, кто выделяется из общей массы. Ну и многое еще. В книге Беттельгейма все это подробно описано и предложены способы сохранить в себе человека в этих нечеловеческих условиях. Я упоминаю об этой книге потому, что, прочитав ее, увидела, как мы сами превращаем детей в инфантилов, применяя практически те же методы, хотя и в очень смягченном виде.

А потом не знаем, как привить подростку хоть какое-то чувство ответственности, как научить его прогнозировать результат его действий или бездействия, как научить слышать хотя бы самого себя, не говоря о других.

Четырнадцатилетний мальчик не знает, во сколько он просыпается, сколько времени занимает дорога до школы, где работает и сколько зарабатывает мама, потому что мама и бабушка освободили его от этих скучных забот для компьютерных игр, телесериалов и имитации творчества (безграмотных и бездарных рассказов в жанре фэнтези). Мальчик не знает из чего варится суп, не считает нужным поставить грязную посуду в посудомоечную машину, пребывает в счастливой уверенности, что мир создан для его комфорта и удовольствий. Он пока неплохо учится, но очень старается не напрягаться и существует большая доля вероятности, что к более старшим классам он обидится на школу за то, что она требует больше сил и времени, чем он готов ей уделить.

Такой же ученик в 10 классе фактически бросил школу, причем для оправдания перед мамой придумал, как над ним издеваются одноклассники и как его унижают учителя. Издевательствами и унижениями он называл попытки убедить его, что на занятия нужно приходить и, по возможности, вовремя. С великим трудом он закончил школу-экстернат (10 и 11 классы за 4 года) и сечас сидит дома за компьютером, играет, сочиняет никому не нужные и не интересные рассказы и не проявляет никакой заинтересованности к низменным сторонам жизни — откуда берутся чипсы и кока-кола на компьютерном столе, чистая одежда у кровати, кто и как оплачивает интернет и прочее.

Таких учеников, сохранивших в неприкосновенности психологию трехлетних детей до выпускного класса становится все больше. Относительное материальное благополучие последних десятилетий после пустых магазинов восьмидесятых и начала девяностых годов естественно вызывает желание дать своим детям комофорт и чувтво защищенности. Их не «напрягают» своими проблемами, ни личными, ни рабочими, ведь приучать к помощи по дому сложнее, чем сделать все самим, а заставлять заниматься чем-то конструктивным, например спортом или интеллектуальным развитием - страшно, как бы дитя не закомплексовалось. Ведь для того, чтобы развиваться, нужно понять, что ты несовершенен.

И вот сидят на уроках великовозрастные детишки с психологическим развитием дошколенка. Они искренне не понимают, чем недоволен учитель когда они во время урока обсуждают свои компьютеры или мобильные телефоны. Самый частый ответ на замечание: «Я же пишу!» и недоумение, когда им говорят, что списывать с доски и работать на уроке — не одно и то же. Чаще всего именно эти ребята при случае попробовав спиртное или анашу, опять-таки совершенно искренне убеждены, что это совсем не вредно, ведь это так приятно. Они никогда не знали отказов со стороны близких и не видят причин отказываться от любых удовольствий. Они «не стоят за ценой», потому что никогда ни им не приходилось ни за что платить.

Считается, что совесть, то есть, способность осудить себя, появляется к шести-семи годам. До этого поведение регулируется одобрением или осуждением окружающих. Если до 10 лет эта способность к самоосуждению не развита, подросток продолжает ориентироваться на внешнюю оценку своих действий. Только референтная группа с возрастом изменяется. Если до 10 лет это были взрослые — родители, воспитатели, учителя, то с 10 лет человека гораздо больше волнует мнение сверстников и ребят постарше. Соответственно, свое поведение он выстраивает под новые авторитеты. «Крутость», «прикольность», приходят на смену послушанию и исполнительности. Внутреннего категорического императива не сформировано, нравственный закон, долженствующий быть внутри человека, отсутствует. А пустота заполняется суррогатами — фанатством, круговой порукой, эгоизмом, граничащим с аутичностью.

Эти люди никогда не становятся взрослыми в обычном понимании этого слова. Они устраиваются на работу, женятся, заводят детей, но при этом не представляют себе, что означает слово ответственность. Когда что-то идет не так, как хотелось бы, всегда находится виновный — мама, бабушка, жена, начальник, коллеги. А проблемы неизбежны. Если человек не умеет напрягаться, результаты его работы, семейной жизни и воспитания детей будут далеки от желаемых.

И это очень видно, когда ребенок таких родителей подходит к выпускному классу. До этого момента можно было отмахиваться от проблем. Успеется, он еще маленький, вырастет, сам собой повзрослеет, сам поймет, сам начнет отвечать за себя. И (это всегда почему-то у таких людей происходит вдруг) ребенок переполз в 11 класс. Учителя говорят в один голос, что он не сдаст выпускные экзамены, сам ребенок ломающимся басом просит отвязаться от него, мамы (бабушки ребенка, которые вырастили инфантилами его родителей) требуют немедленных мер по исправлению ситуации.

Ситуацию, в принципе, исправить можно, но для этого нужны регулярные и немалые усилия, часто сопряженные с негативными эмоциями. А к этому-то и не приучены люди с несформированной привычкой при неудачах и сложностях искать и находить свои ошибки, анализировать их и исправлять. Да и негативных эмоций они привыкли избегать. В крайнем случае можно покричать на близких людей, потопать ногами и утешиться, когда они покричат в ответ, потом все попросят друг у друга прощения и все чудесным образом уладится. А тут постоянно перед глазами напоминание о том, что не все в порядке. Дитя на корректные предложения заняться уроками или отдакивается, или отмалчивается или грубит, но не занимается. Шляется в компаниях таких же бездельников, прогуливает школу. Конечно, надо бы провожать его до школы, по вечерам проверять уроки, звонить педагогам, узнавать, как дела, но чадо протестует и портит настроение. Может быть, пройти курс семейной психотерапии? Но для этого придется признать, что не не только с ребенком, а и с тобой не все в порядке. Это неприятно, а значит, невозможно для инфантила.

Итак, оказывается, задача такого родителя, на самом деле, не помочь ребенку, а избавить себя от отрицательных эмоций и от ответственности. Какой самый простой выход для решения этих задач? Правильно. Переложить ответственностть на кого-нибудь другого, а лучше на нескольких. Первый виноватый — второй родитель, который все делал не так и не слушал правильных советов (чаще всего моей мамы), потом сам ребенок, который совсем не такой, каким (какой) был (была) я (я был послушным, читал книги, хорошо учился), дальше, конечно, учителя (черт возьми, их учили педагогике и психологии, а они не могут воспитать в моем ребенке познавательную активность и способность к регулярной работе).

Все учителя выпускных классов знают таких детей и таких родителей. Большинство учителей искренне хотят помочь, но восполнить пробелы воспитания 15 — 17 лет невозможно за год. Бессилие любых методик и приемов в таких случаях приводит в отчаяние. Иногда некоторые учителя добиваются положительных результатов. Получается это тогда, когда учитель правильно видит и оценивает ситуацию. Не поддается на истерическую суету родителей, не надеется, что дома будет какая-нибудь поддержка его усилиям и согласует свои действия хотя бы с несколькими коллегами. Правда, в последнее время появились трудности с явкой ученика на занятия. Видимо нужно придумывать систему доставки детей в школу дежурными педагогами или создавать пятидневки интернатного типа для подобных случаев.

Вот и подумаешь, может быть, прежде, чем стать, как дети, стоит сначала стать взрослыми, ответственными, совестливыми людьми? А уж потом вспомнить непосредственность, живость, эмоциональность детства.

Историк В. О. Ключевский писал, что пространства России позволяли русскому человеку не противостоять произволу, а уходить от него. Русские крестьяне уходили сначала из Киевской Руси, заселяя Московскую Русь, потом в Сибирь. Может быть освоение новых земель, ускользание от гнета начальства на протяжении почти тысячелетия с одной стороны и почти непрерывное рабство (татаро-монгольское иго, крепостное право, большевистский террор) с другой стороны, привили жителям России неприятие абсолютного послушания и ответственность за себя и свои действия, не передоверяя ее начальству. Как ни стараются разные правительства привить почтение к закону, не получается, возможно, потому, что и сами правители эти законы не уважают и не соблюдают, а действуют, как сказал один крупный руководитель времен перестройки «по усмотрению».

В пьесе «Горячее сердце» полицмейстер спрашивает: «Так как вас судить — по закону или по совести?». Все, и истец и ответчики в один голос просят: «Суди по совести». Хотя всем им ясно, что у чиновника этого совести нет, но такой суд понятнее, чем суд по непонятным, неизвестно кем принятым законам. Возможно, жить не по законам, а по понятиям, неправильно, но все-таки более человечно. Лучший момент фильма «12» - рассказ персонажа Петренко о человеке, который проиграл деньги, взял в заложники работниц банка и был отпущен знакомым начальником милиции с миром. Это очень русская история. А вот история о соблюдении буквы закона. Рассказал ее мне русский ученый, живущий в США. У одного из его соседей молодая собака, оставаясь дома одна, выла от тоски. Соседи пожаловались в полицию на жестокое обращение с животным. Полиция арестовала хозяина собаки и суд приговорил его к трехмесячному заключению. Собака умерла от голода. Вот такое почтение к закону вопреки здравому смыслу.

Как говорил Д. А. Аросьев, главное отличие зрелого человека, помимо ответственности, это различительная способность. Уменние отличать суровость от жестокости, убежденность от фанатизма, доброту от безразличия необходимо для того, чтобы стать полноценным взрослым гражданином, родителем, учителем.

Не нужно воспитывать из детей инантильных и безответственных «правильных заключенных», давайте поможем им взрослеть. Пусть наши дети учатся сопереживать, помогать, делиться. А не остаются в статусе младенца, который все тащит себе в рот и очень возмущается, когда ему чего-то не позволяют. Чтобы жить среди нормальных людей, в нормальном гражданском обществе, нам самим нужно быть взрослыми, развивать в себе различительную способность, нести ответственность за наших детей и за всех, кто рядом с нами, не передоверяя ее посторонним людям. То есть, будем, как взрослые.

© Н. Н. Иващенко, 2009

К списку статей